Ксения, море удовольствий!

Лена, значит не зря в Брюссель съездили. От этой картины было не оторваться.

Ольга, как здорово когда нас понимают.О выставке узнали дома, остальные две  обнаружили в Риме, сразу по приезде.
Прочла, что,  в прошлом году (может, в позапрошлом) в Риме была выставка Модильяни, женщина сходила на выставку и удивлялась в интернете:
"У нас бы в Москве затоптали, стоя в очереди, а здесь я ходила по залам одна". Прочла и успокоилась, но не верилось. Мы пришли в будний день часов в 11 утра, спокойно взяли билеты, а уже потом в залах, где-то через час, стали появляться люди -контингент разный ( и молодежь, и люди постарше) -не смогли отличить местные или туристы. Да и не до отличий нам там было -смотрели рабоы любимых художников! Главное, поняли, людей интересуют импрессионисты, хоть и не самые -самые шедевры выставлены. Но мы вот практически мало из этих картин что видели.
Но восторг!

Оказывается об этой удивительной женщине написано очень много книг и статей.
Немного ознакомились с ее биографией.

Из книги Инны Соболевой "Победить Наполеона".
Отрывок, касающийся того периода, когда Наполеон был в ссылке на Эльбе:

« Королевские Величества и Высочества, на благородство которых уповала Летиция, обвинили её в заговоре и даже назвали фантастические суммы, которые она якобы пожертвовала на вербовку сторонников своего сына. Она ответила с достоинством и бесстрашием, которые никогда её не покидали: «Если бы у меня были все эти миллионы, которые мне приписывают, я не стала бы тратить их на вербовку сторонников для моего сына, у него их и так предостаточно. Я бы лучше снарядила флот, чтобы вывезти его с острова, куда его заточили без всяких оснований!»
Как он гордился, когда туда, на проклятый Богом остров, дошли эти слова…

Мать переживёт сына на пятнадцать лет. К концу жизни она ослепнет. Паралич лишит её возможности передвигаться без посторонней помощи. Но дух её не будет сломлен. В своём дворце в Риме она охотно будет принимать тех, кто сохранил верность её великому сыну. Её будут усаживать в кресло так, чтобы перед её слепыми глазами всегда был мраморный бюст Наполеона. На её карете оставался его герб, её слуги продолжали носить его цвета. Больше никто в Европе не мог такого себе позволить. Даже если бы и хотел.
Когда ей сообщили, что статую Наполеона, снятую пятнадцать лет назад, вновь водружают на Вандомскую колонну, она (чудо!) встала с кресла, к которому была прикована уже несколько лет, сама прошла в зал, где собрались родственники, села напротив бюста сына и сказала тихо, но так, что услышали все: «Император вновь в Париже!»

А ведь все дело в  балконе Палаццо Бонапарте. Если бы не он, то и о матери Наполеона не прочли бы.

Отредактировано Неслучайные гости (2019-11-07 14:59:57)

На окнах плотные жалюжи.